Десять лет назад наш город медленно подходил к празднованию своего 300-летнего юбилея, одним из радетелей и организаторов которого был Б. Петров. Памятник Первопоселенцам имелся только в эскизе, много говорили о возрождении исторической части Клинцов. В 2004-ом вышла знаменательная, ставшая итогом нескольких лет труда его книга «Писано в селе Медведово». Получивший звание Почетного гражданина города Клинцы в 1999 году Борис Михайлович, если можно так выразиться, находился в пике своей формы как деятель и мыслитель. Всякий знакомый с ним, не мог не заметить, как мягкость, светскость и интеллигентность удивительным образом сочетается в его личности с неуклонностью, деловым интересом, крепким духовным стержнем и всегдашней способностью отстоять выношенное в уме и выстраданное в сердце убеждение (клинчане, например, не знают, что именно его заботами и практически им единолично в Москве была спасена от сноса и уничтожения «аварийная и исторически малозначимая» церквушка недалеко от его дома). Борис Михайлович как носитель традиций прошлого жил осознанно в настоящем, часть души же романтика и искателя всегда заглядывала в будущее. Частное же прошлое - ранние невзгоды, тернистый путь на поприще науки, телесные тяготы – никогда не отождествлялись с его образом.
Родился будущий ученый 11 декабря 1938 года в Клинцах, но военные годы выживал у бабушки на хуторе Овсеенков. Окончил семь классов соседней Мартьяновской школы, а затем Среднюю школу №1. После в 1955-ом поступил в Московский геологоразведочный институт, как тут не назвать его одним из шестидесятников, для которых тяга к свободе выливалась в научное отшельничество и бессребренничество.
В своих текстах Б. Петров воспринимается как часть России Великой и дореволюционной, но не Советской, мучимой и обескровленной. Наша газетная статья тех лет – интервью с Борисом Михайловичем носила название «Бремя белого человека». Не есть ли эта киплинговская идиома - жизненное кредо писателя и ученого, несущего просвещение и вразумление в самые темные уголки мироздания? Плодом трудов именно Б. Петрова является то, что сегодняшние клинчане хоть чуточку, да знают о том, откуда идут их корни.
Движения замечательного краеведа плавны и даже медлительны, казалось, дорога из Москвы и та дается ему с трудом. Для тех, кто не знает, сообщим, что именно своими мощными ногами Борис Михайлович исходил пол-России, причем и вдоль и поперек – от Балтийского моря до Байкала, от Тянь-Шаня до Северного Урала. А еще у него за плечами – освоение Целины, первая послевоенная перепись населения, участие в народных дружинах. Сберегая ценный прибор в одной из поездок, он свалился с восьмиметрового обрыва и получил серьезнейшую травму позвоночника.
Больше всего изучена, конечно, Средняя Россия. О древнейших кристаллах в недрах под нами он знает все, но молчит, а говорит о самом трепетном – родном городе. Не прислушивается новая власть к нему – писал в защиту Детской художественной школы в здании Московского гастронома, писал о сохранении Дома детского творчества по улице Пушкина – все зря. Другие времена, другие нравы. «Делай, что должно, и будь, что будет» - вслед за Л. Толстым, наверняка, повторит Б. Петров. Хотя, думаем, что окончательно избавиться от горечи, как уютный и «игрушечный» городок раздавливается «билдингами», влюбленному в Клинцы человеку, не так уж легко. С одной стороны – старые хвори, а с другой – негостепримство, вот и не увидишь его в родном городе.
Сколько перечитано Борисом Михайловичем за многие годы. Нет, не научной или необходимой ему в работе литературы, а наших местных поэтов и писателей, качество чьей продукции часто оставляет желать лучшего: «Не бывает большой литературы без третьестепенных её служителей. Значит, для чего-то они нужны природе, обществу. Очень часто второстепенные поэты открывают, намечают направления, разработать которые у них не хватает таланта. Затем появляется могучий поэт, который всё схватывает налету и закрывает тему. Не ругайте наших местечковых литераторов», - именно так, с буквой «ё» и с обязательным именем-отчеством. Б. Петров писал о творчестве наших местных самодеятельных поэтов: Д. Костакова, П. Кулешова, Н. Курилова, В. Волохо и других.
Статья о Б. Петрове в альманахе «Дети славянского поля» называется «Наследие предков нам и беречь! Больше некому». Если бы Борис Михайлович был просто культуртрегером, уже этого было бы достаточно. Мало кто задумывается, что Петров – один из самых авторитетных не только в России, но и в мире специалистов в области геологических отложений. Он - автор более 60-ти опубликованных в научной прессе работ и 25-ти депонированных (т.е. защищенных почти как диссертация) трудов. Еще при СССР он стал членом Межведомственного стратиграфического комитета. Среди первых он был включен в члены Русского географического общества Российской академии наук. С наступлением информационной и компьютерной эры Б. Петров быстро освоил новый предмет геологической информатики. Медалей и грамот, также еще с советских времен, насчитываются десятки.
Сколько статей написал сам Б. Петров как краевед, сказать трудно. Более 150 точно, часто, одно его творение публикуется в двух-трех разных изданиях. Спектр тем – весьма обширен. Понятное дело, что на построчные Борис Михайлович никогда не рассчитывал. Не думает и о гонорарах за доклады. Его всегда приглашают выступать на Русско-евразийский конгресс, конференции в Брянске и Новозыбкове. Как знаток местной литературы он был привлечен к работе над таким научным изданием как словарь «Русские писатели 1800 – 1917 годов». Кто как не Б. Петров знает, например, о брянских связях древнерусского Даниила-паломника, семьи Аксаковых, братьев Немировичей-Данченко или Даниила Андреева. Кроме И. Бороздны, которому он посвятил целую книгу, заслуга ученого состоит в открытии для новых поколений чиновника-миссионера Т. Верховского, лингвиста П. Расторгуева. Личное неуважение к «писателю-перевертышу» И. Ясинскому не мешает Б. Петрову пристально изучить его наследие.
В 1997-ом году Борис Михайлович стал инициатором отмечания такой даты как 75-летие клинцовского литературного объединения «Наша весна». В 2000 году он заставил вспомнить о 150-летии упомянутом выше внесшем значительный вклад в санитарную и ветеринарную науку клинчанине С. Евсеенко. Именно Б. Петров стоял на том, чтобы имя одного из клинчан-литераторов А. Землянского стала носить краеведческая библиотека. Новые материалы у историка есть, надеемся, что клинчане когда-то увидят большой сборник, посвященный селу Великая Топаль (многолетняя задумка Бориса Михайловича – крестный ход из храма этого села в Клинцы с иконой святителя Саввы), а также собственно литературное творение – роман-эссе о Клинцах.
Последняя цитата из письма Б. Петрова, преклонный возраст заставляет снова и снова задумываться о высоких темах. Строчка эта говорит о том, что Борис Михайлович – не просто апологет традиционализма, а тонкий и глубоко верующий человек: «Все мы, ныне живущие, допреж жившие и ещё неродившиеся – кто матросы, кто пассажиры, на том корабле, что плывёт в вечность, а кормчий на нём – Иисус Христос».
Книга матери
Удивительным памятником местной словесности является книга матери Бориса Михайловича Петрова – Ирины Ивановны Петровой (1908 – 1993), носящая название «Как давно это было» и имеющая подзаголовок «Воспоминания, письма, частушки, 1900-е – 1980-ые годы».
При всем старании трудно найти в истории литературы, как «малой», так и «большой» случай, когда бы после смерти матери сын собрал, обработал и издал книгу ее литературного наследия. В мае 2008 года (к ее 100-летию) книжечка издана самым скромным тиражом в 250 экземпляров. Страничек в ней всего-то 60, что совсем не умаляет ни самого труда, ни его значения. Предисловие к «Как давно это было» написал сам Б. Петров, да еще и заручился поддержкой доктора филологических наук, профессора, заслуженного работника высшей школы РФ И. Карташовой, которая называет мемуары «отзвуками далекой и утраченной нами России». Этнограф отдельно выделяет работу И. Петровой по сбору и фиксации устного народного творчества – частушек.
«Моя мама была необыкновенным человеком. – Пишет Борис Михайлович. – Говорю об этом не только как сын, но и как краевед. Будучи горожанкой по рождению и культуре, мама значительную часть жизни прожила в деревне. Она была краеведом по призванию, русским провинциальным интеллигентом».
Начинается книга с главы «Дедушка». Примечательной деталью рассказа являет то, что после его смерти фотографии не сохранилось, и как напоминание о нем на стене дома висел портрет Л.Н. Толстого, на которого тот был внешне похож. Автор подробно излагает бытовые привычки старика, мир его увлечений, всегдашнее трудолюбие. Повествование о бабушке содержит подробности относительно ее отца Н. Е. Таратутина – старосте Коржово-Голубовской волости в середине XIX века. Прапрадед краеведа был книголюбом (сохранившиеся книги Б. Петров передал в наш музей), он помог способному юноше – будущему отцу русской санитарии С.С. Евсеенко поступить в черниговскую гимназию. Сам Борис Михайлович в раннем детстве жил не где-либо, а в полутораэтажном доме на Верхней Бобылке, располагавшейся напротив Вознесенского храма, который был несколькими годами ранее разрушен.
Далее следуют главки «Хозяйство», «Зимние работы», «Трудовое обучение» и «Питание» (речь идет о последних предреволюционных годах): «Обед состоял из трех блюд. Борщи, супы варили с грибами. На второе – картошка, каши. Рыба и селедка бывали только по праздникам, покупные, из города. Сами рыбу нигде не ловили, только летом вьюнов в своей сажалке. Ели гречневые блины с луком, медом. Чай пили два раза в день – утром и вечером». «Тогда водку пили только рюмочками, маленькими. Компания мужчин, собравшись, могла целый день распивать шкалик-четвертинку, дружно себя держать».
Далее в книжечке идут несколько писем, написанных Ириной Ивановной сыну в 80-ых годах. Она постоянно что-то читает и изучает, высказывает свое мнение о просмотренных телепередачах, вспоминает подробности, относительно какого-то забытого имени.
Вторая половина издания – частушки Клинцовского края 1904 – 1929 гг. «Едва ли не первое мое воспоминание из второй половины 1940-ых годов, когда я жил у бабушки, - пишет в предуведомлении Б. Петров, - это песни деревенских девчат теплыми майскими сумерками. Разливанное море песен, стелющихся над лугами, до сих пор наполняет мне душу тихой радостью, и мне посчастливилось это слышать!». Частушки в те давние времена назывались «припевками» и пелись под гармошку по очереди. Публикуемое собрание частушек записано матерью краеведа в разные годы и найдено после ее смерти среди бумаг. И здесь несколько отелов – «Девичьи частушки», «Частушки парней», «Частушки солдаток» и даже «Радиочастушки» вроде такой:
«Плетки плел наш поп Геннадий –
Скукота прескучная.
Разъясни нам это радий
С точкою научною»
Г. Калашников