Конец фабрики Барышниковых
| 20 октября 2014 года |
В Государственном архиве Брянской области хранятся занимательные документы периода 1914 – 1919 года, касающиеся крупнейшего на тот момент суконного предприятия Клинцов. Наследники Василия Барышникова сначала пытались сохранить производство, затем, не теряя надежды вернуться, уходили вместе с гайдамаками и немцами, а после в Киеве свыкались с потерей и полным банкротством. Сто лет назад фабрика Барышниковых (позже ставшая им. Ленина) была самым крупным и преуспевающим предприятием города, а ее владельцы – самыми уважаемыми и влиятельными людьми в Клинцах. Чистой прибыли тогда было получено 563 тысячи, которые распределены как дивиденды пайщикам – 420 тысяч (по 600 рублей на пай), вознаграждение директорам – 36 тыс., награды служащим – 21 тыс., отчисления в капитал пособия рабочим – 9 тыс., расходы благотворительного характера, вызванные войной – 20 тыс.
В таблице «Статистического атласа отраслей фабрично-заводской промышленности Европейской России» (СПб, 1869) в 1861 году фабрика потомка старообрядцев-первопоселенцев В. Барышникова стояла всего-то на 12 месте из 19 аналогичных клинцовских производств. Рабочих здесь трудилось 61 (у Сапожкова – 765), а сумма производства значилась 30 125 рублей (380 341 – у Сапожкова). В 1872-ом по немецкому проекту начала строиться будущая «ленинка», в 1877-ом соседнюю фабрику А. Степунина арендовал Барышников-сын. С 1882 года начал действие «Торговый дом «Василия Барышникова сыновья»», учредителями которого были сыновья Василия Евдокимовича – Дмитрий и Василий. Далее развитие шло только по нарастающей – к 1910 году все суконное производство Клинцов сосредотачивалось на двух гигантах – Глуховской (наследники Сапожкова) и Стодольской (Барышниковы). На последней фабрике, наиболее преуспевающей, работало свыше 1,5 тысяч человек.
Документ, хранящийся в ГАБО (Ф. 429. Оп. 1. Д. 38) – удостоверение, выданное Суражским уездным исправником 2 августа 1894 года, на право вступления в подряды с казной (то, что сейчас назвали бы госзакупками) фирме «Василия Барышникова сыновья». Далее идет подробное описание самого производства, сортировка тканей, состав персонала. В архиве имеются документы, озаглавленные «Именной список рабочих» и «Паспортная книга фабрики», где приводится собственно персональный состав рабочих. Наряду с исконными жителями города у «Василия Барышникова сыновья» работает много тех, кого сейчас можно было назвать гастербайтерами – пришлых рабочих из разных мест Беларуси, и особенно Украины (в том числе и Западной). В фабричном «Табели служащих и рабочих» указывается, что инженер Генрих Габерман является прусским, а Адельберт Медек – австрийским подданным.
1 марта 1895 года ««Торговый дом «Василия Барышникова сыновья»» преобразовались в «Товарищество Стодольской суконной фабрики Василия Барышникова сыновей»», по хранящемуся в ГАБО протоколу об этом событии значилось, что представительства и склады у фабрики имелись в Москве, Петербурге, Харькове, Ростове-на-Дону. Таблица в другом протоколе за 16 июня 1915 года говорит о том, что почти на 100 процентов фабрика работала по государственным заказам, сукно отправлялось большей частью на Киевский вещевой склад. Отдельные заказы делали Уланский Бугский полк, Уральский казачий полк, 1-ый Рыльский полк и другие. К переломному для России 1917 году «Василия Барышникова сыновьям» было, что терять.
Просмотрим еще один документ «Правила внутреннего распорядка на фабрике Василия Барышникова сыновья». Первая смена начиналась в 6 утра, а добавочная ночная длилась с 10 вечера до 4 утра. Перерывы имелись по полчаса. На квалифицированной работе стояли мужчины, самый грязный труд делали женщины и подростки. В 1916 году на фабрике имели место забастовки.
К осени 1917 года посад Клинцы представлял собой компактное городской поселение с развитой инфраструктурой. Наша газета писала о ряде юбилеев (образование, медицина), к которым семейство Барышниковых имело самое непосредственное отношение (стоит добавить, что серьезное пожарное заведение в городе появилось в 1911 году именно при их фабрике).
Февральская революция в городе положила конец прежней власти. В мае в местной ячейке РСДРП состояло уже 500 человек, 16 ноября впервые собрался Совет рабочих и крестьянских депутатов. Пока об экспроприации капитала не говорили, врагов революции не расстреливали (да и не прозвучал еще призыв Ленина о том, что «террор должен быть массовидным») положение было шатким. По строчке «Интернационала» нужно было разрушить весь старый мир, частью которого являлись и всякая собственность на средства производства. Но после «перманентного» захвата власти клинцовские предприятия не стали, а рабочие не лишились куска хлеба. В самом начале 1918 года Клинцы заняли пришедшие на помощь Деникину немецкие войска, а затем и украинские воинские объединения, настроенные против советской власти, прозванные гайдамаки.
Кандидат исторических наук М. Кочергина в главе своей книги «Стародубье и Ветка» - «Хозяйственная деятельность старообрядческих общин после Октября 1917 года» пытается обрисовать истинное положение вещей: «В советский период исследователи никогда не писали о том, что большевики заставили фабрикантов Барышниковых выплатить большую контрибуцию за собственные предприятия. Не упоминали они о том, что Барышниковы жертвовали деньги на нужны Добровольческой армии генерала Деникина, выделяли большие денежные средства на закупку продовольствия для жителей посада Клинцы в период иностранной интервенции».
Не будем рисовать Барышниковых (здесь самое время сказать, что пайщиков предприятия имелось всего девять человек – семь Барышниковых и два Самойлова) спасителями отчества и героями, они были трезвыми и практичными коммерсантами. Фабрика нужна была им, но нужна она была городу и его людям, нужна была и для всей России. На складах имелся немалый запас сырья (в основном шерсть закупалась в Средней Азии), рабочие руки не могли скучать без дела, а станки простаивали. Весь 1918 год фабрика работала, зарплата выплачивалась, а ткани отгружались на Украину.
Весь 1918 год надежда на то, что в цехах фабрики затеплится производство, не покидало учредителей «Василия Барышникова сыновья». Без большевиков хозяйственную инфраструктуру в Клинцах пыталось наладить «Кооперативное потребительское общество «Жизнь»». Приведем описание еще одного документа из фонда ГАБО, посвященного клинцовской промышленности. 22 сентября между «Жизнью» и Барышниковыми был составлен договор займа на сумму 47 600 рублей под 6 % годовых и обязанностью выплатить в 1919 году (ясное дело, очень уж был рискован предмет договора, который не был исполнен). 2 октября Клинцовская городская управа занимает у Барышниковых намного большую сумму – 359 000 рублей. Фабриканты пытались спасти фабрику и город любой ценой.
В ноябре 1918 года под напором Красной армии из Клинцов уходили последние силы пришедших поддержать Деникина немцев. Контора «Товарищества Василия Барышникова сыновья» перебирается в Киев. Письмо, адресованное «Товариществу Котляревского» в Одессу гласит: «29 ноября в виду ухода немецких войск и наступления на Клинцы большевиков, правление наше было вынуждено выехать, и сейчас оно находится в Киеве. Сюда нам удалось отправить некоторое количество сукна и ваты, часть которых уже прибыла. Сукно по-прежнему находится на учете в Министерстве Продовольств. С совершеннейшим почтением М. Самойлов». Трудно было промышленникам смириться с утратой прежней жизни. Следующий документ, и так же на фирменном бланке «Василия Барышникова сыновья» адресуется «Его Превосходительству, Господину Главноначальствующему». Сначала описывается то положение, в котором Барышниковы оказались, а затем: «Желая, однако, внести и свою посильную лепту на нужды Доблестной Добровольческой армии пятьсот тысяч рублей». Любопытно, что Барышниковы списывались со своим экспедитором и снабженцем А. Филипповым, находящимся в Терской области. Примечательно, что «человек Барышниковых», оставшийся в Клинцах и обязавшийся информировать о положении дел на фабрике, имел фамилию Ульянов. Филиппов пишет Ульянову: «Шерсть испанская имеется, а также овчину можно еще достать (…) если фабрики будут целы, то шерсти хотя бы 70 000 пудов можно будет грязного вида еще заготовить и продуктов продовольственных для рабочих». Далее заботливо приводятся цены на продукты, которые могли бы спасти от голода подопечных в тогдашней клинцовской разрухи. Именно в те месяца окончательно остановились работы на пяти оставшихся городских фабриках. Известно, что на начало 1920 года всего в трех цехах выпускался небольшой объем сукна грубого качества.
Имеющийся в ГАБО протокол «Чрезвычайного Общего Собрания владельцев паев Т-ва Стодольской суконной фабрики В. Барышникова С-вей» от 6 сентября 1919 года гласит: «2. По вопросу о контрибуции, наложенной большевиками на директоров правления и их семей – в виду того, что таковая была наложена на них как на владельцев предприятия, суммы, уплоченные в виде контрибуции, отнести за счет Т-ва и таковые им возместить». Сначала подумалось, что контрибуция была платой за жизнь, за возможность «инородному элементу», оставшемуся в Клинцах, дышать воздухом родного города. Потом стало ясно, что переговоры велись о том, чтобы перевести часть сырья и, возможно, оборудования, в другое место, где Барышниковы надеялись наладить производство.
НЭП, начавшийся в 1921 году, окончательно сделал фабрику Барышниковым «отрезанным ломтем». Предприятие во главе с новыми коммерсантами стало хозрасчетным и вошло в Клинцовский сукно-трест. На территорию сегодняшней обанкроченной и опустошенной «ленинки» можно ходить как на экскурсию в «мертвый город», где еще кое-где целы приметы давно минувшего времени в виде кованых оград и красивой кладки кирпича. В зданиях, построенных Барышниковыми, сегодня располагаются банк, автосервис, магазины и даже мировой суд. Ну, а в самом особняке, где жил Барышников-сын находится итальянский ресторан.
Г. Калашников
